Муса Джалиль 1906-1944г. родился в небольшой татарской деревеньке Мустафино. Когда началась война Джалиля направили на Волховский фронт корреспондентом армейской газеты «Отвага». Летом 1942 года фашистам удалось окружить вторую ударную армию, в рядах которой сражался Джалиль, и отрезать её от основных сил советских войск.

Больше двух месяцев бойцы вели в окру­жении ожесточённые бои с немецко-фашистскими захватчиками. Кончи­лись продукты, не хватало снарядов и патронов. Но никто не думал, сдаваться фашистам.

В конце июня наши бойцы сделали попытку вырваться из вражеского кольца. Ночью проложили по болоту дорогу из поваленных деревьев и утром пошли на последний штурм. Некоторым удалось проскочить, а Муса Джалиль был тяжело ранен осколком вражеской мины, потерял сознание и остался среди волховских болот. Так он попал в лапы врага.

Фашисты жестоко обращались с военнопленными, били их, морили голодом, за малейшую провинность — расстреливали на месте. Но Джалиль не покорился. Он писал стихи, которые звали к борьбе с не­навистным врагом, вселяли в людей мужество, веру в победу.

Вскоре в тылу врага возникла подпольная организация, во главе которой стоял Муса Джалиль. Подпольщики устраивали побеги из ла­герей, печатали и распространяли среди военнопленных антифашистские листовки. «Советский человек и в плену должен не сдаваться фашис­там», — так говорил своим товарищам Муса Джалиль.

Когда подпольная организация была раскрыта, фашисты пытали Джа­лиля и требовали, чтобы он выдал товарищей. Ничего не добившись, заперли его в каменном мешке — сырой и холодной камере Моабитской тюрьмы в Берлине.

Но и тут, в ожидании смертной казни поэт продолжал писать. В тюрьме Джалиль написал лучшие свои стихотворения — «Горная река», «Дуб», «Цветы» и другие. Он записывал их в маленький са­модельный блокнотик, который прятал от надзирателей. Этот блокнот вынес на волю сосед Джалиля по камере, бельгийский патриот Андре Тиммермане.

А самому поэту не суждено было дождаться свободы. Он был казнён 25 августа 1944 года.

За свой подвиг Муса Джалиль посмертно удостоен звания Героя Советского Союза. А бессмертный цикл его стихотворений «Моабитская тетрадь» отмечен Ленинской премией.

Многие его стихи пробирают до слез, например Варварство, Чулочки, Красная ромашка, их часто разучивают для конкурса чтецов стихотворений о Великой Отечественной войне.

Муса Джалиль - стихи о войне для школьников

Ты прощай, моя умница,
Погрусти обо мне.
Перейду через улицу -
Окажусь на войне.

Если пуля достанется,
То тогда – не до встреч.
Ну, а песня останется -
Постарайся сберечь...

Красная ромашка

Луч поляну осветил
И ромашки разбудил:
Улыбнулись, потянулись,
Меж собой переглянулись.

Ветерок их приласкал,
Лепестки заколыхал,
Их заря умыла чистой
Свежею росой душистой.

Так качаются они,
Наслаждаются они.
Вдруг ромашки встрепенулись,
Все к подружке повернулись.

Эта девочка была
Не как все цветы бела:
Все ромашки, как ромашки,
Носят белые рубашки.

Все — как снег, она одна,
Словно кровь, была красна.
Вся поляна к ней теснилась: —
Почему ты изменилась?

— Где взяла ты этот цвет?
А подружка им в ответ:
— Вот какое вышло дело.
Ночью битва здесь кипела,

И плечо в плечо со мной
Тут лежал боец-герой.
Он с врагами стал сражаться,
Он один, а их пятнадцать.

Он их бил, не отступил,
Только утром ранен был.
Кровь из раны заструилась,
Я в крови его умылась.

Он ушел, его здесь нет —
Мне одной встречать рассвет.
И теперь, по нем горюя,
Как Чулпан-звезда горю я.

1942 г.

***

Варварство

Муса Джалиль

1943г.

Они с детьми погнали матерей
И яму рыть заставили, а сами
Они стояли, кучка дикарей,
И хриплыми смеялись голосами.
У края бездны выстроили в ряд
Бессильных женщин, худеньких ребят.
Пришел хмельной майор и медными глазами
Окинул обреченных… Мутный дождь
Гудел в листве соседних рощ
И на полях, одетых мглою,
И тучи опустились над землею,
Друг друга с бешенством гоня…
Нет, этого я не забуду дня,
Я не забуду никогда, вовеки!
Я видел: плакали, как дети, реки,
И в ярости рыдала мать-земля.
Своими видел я глазами,
Как солнце скорбное, омытое слезами,
Сквозь тучу вышло на поля,
В последний раз детей поцеловало,
В последний раз…
Шумел осенний лес. Казалось, что сейчас
Он обезумел. Гневно бушевала
Его листва. Сгущалась мгла вокруг.
Я слышал: мощный дуб свалился вдруг,
Он падал, издавая вздох тяжелый.
Детей внезапно охватил испуг,—
Прижались к матерям, цепляясь за подолы.
И выстрела раздался резкий звук,
Прервав проклятье,
Что вырвалось у женщины одной.
Ребенок, мальчуган больной,
Головку спрятал в складках платья
Еще не старой женщины. Она
Смотрела, ужаса полна.
Как не лишиться ей рассудка!
Все понял, понял все малютка.
— Спрячь, мамочка, меня! Не надо умирать! —
Он плачет и, как лист, сдержать не может дрожи.
Дитя, что ей всего дороже,
Нагнувшись, подняла двумя руками мать,
Прижала к сердцу, против дула прямо…
— Я, мама, жить хочу. Не надо, мама!
Пусти меня, пусти! Чего ты ждешь? —
И хочет вырваться из рук ребенок,
И страшен плач, и голос тонок,
И в сердце он вонзается, как нож.
— Не бойся, мальчик мой. Сейчас вздохнешь ты
вольно.
Закрой глаза, но голову не прячь,
Чтобы тебя живым не закопал палач.
Терпи, сынок, терпи. Сейчас не будет больно.—
И он закрыл глаза. И заалела кровь,
По шее лентой красной извиваясь.
Две жизни наземь падают, сливаясь,
Две жизни и одна любовь!
Гром грянул. Ветер свистнул в тучах.
Заплакала земля в тоске глухой,
О, сколько слез, горячих и горючих!
Земля моя, скажи мне, что с тобой?
Ты часто горе видела людское,
Ты миллионы лет цвела для нас,
Но испытала ль ты хотя бы раз
Такой позор и варварство такое?
Страна моя, враги тебе грозят,
Но выше подними великой правды знамя,
Омой его земли кровавыми слезами,
И пусть его лучи пронзят,
Пусть уничтожат беспощадно
Тех варваров, тех дикарей,
Что кровь детей глотают жадно,
Кровь наших матерей…

***

Чулочки 

Их расстреляли на рассвете,
Когда еще белела мгла.
Там были женщины и дети
И эта девочка была.

Сперва велели им раздеться
И встать затем ко рву спиной,
Но прозвучал вдруг голос детский
Наивный, чистый и живой:

Чулочки тоже снять мне, дядя?
Не осуждая, не браня,
Смотрели прямо в душу глядя
Трехлетней девочки глаза.

«Чулочки тоже» — и смятеньем на миг эсесовец объят
Рука сама собой с волненьем вдруг опускает автомат.
Он словно скован взглядом синим, и кажется он в землю врос,
Глаза, как у моей дочурки? — в смятенье сильном произнес

Охвачен он невольно дрожью,
Проснулась в ужасе душа.
Нет, он убить ее не может,
Но дал он очередь спеша.

Упала девочка в чулочках…
Снять не успела, не смогла.
Солдат, солдат, что если б дочка
Вот здесь, вот так твоя легла…

Ведь это маленькое сердце
Пробито пулею твоей…
Ты Человек, не просто немец
Или ты зверь среди людей…

Шагал эсэсовец угрюмо,
С земли не поднимая глаз,
впервые может эта дума
В мозгу отравленном зажглась.

И всюду взгляд струится синий,
И всюду слышится опять,
И не забудется поныне:
Чулочки, дядя, тоже снять?

***

На память другу

Муса Джалиль

Ты ушел в наряд, и сразу стало
Как-то очень грустно без тебя.
Ну, а ты взгрустнешь ли так о друге,
Коль наступит очередь моя?

Мы ведь столько пережили вместе,
Связанные дружбой фронтовой!
До конца бы нам не разлучаться,
До конца пройти бы нам с тобой!

А когда вернемся мы с победой
В наш родимый город — я и ты,
Сколько ждет нас радости и ласки,
Как нас встретят!.. Эх, мечты, мечты!

Были между жизнью мы и смертью
Столько дней!.. А сколько впереди?!
Станем ли о прошлом вспоминать мы?
Упадем ли с пулею в груди?

Если, послужив своей отчизне,
Вечным сном засну в могиле я,
Загрустишь ли о поэте-друге,
По казанским улицам бродя?

Нам скрепили дружбу кровь и пламя.
Оттого так и крепка она!
Насмерть постоим мы друг за друга,
Если нам разлука суждена.

На своих солдат глядит отчизна,
Как огонь крушат они огнем...
Поклялись мы воинскою клятвой,
Что назад с победою придем.

1941

***

О героизме

Знаю, в песне есть твоей, джигит,
Пламя и любовь к родной стране.
Но боец не песней знаменит:
Что, скажи, ты сделал на войне?

Встал ли ты за Родину свою
В час, когда пылал великий бой?
Смелых узнают всегда в бою,
В горе проверяется герой.

Бой отваги требует, джигит,
В бой с надеждою идет, кто храбр.
С мужеством свобода что гранит,
Кто не знает мужества — тот раб.

Не спастись мольбою, если враг
Нас возьмет в железный плен оков.
Но не быть оковам на руках,
Саблей поражающих врагов.

Если жизнь проходит без седла,
В низости, а неволе — что за честь?
Лишь в свободе жизни красота!
Лишь в отважном сердце вечность есть!

Если кровь твоя за Родину лилась,
Ты в народе не умрешь, джигит.
Кровь предателя струится в грязь,
Кровь отважного в сердцах горит.

Умирая, не умрет герой —
Мужество останется в веках.
Имя прославляй свое борьбой,
Чтоб оно не молкло на устах!

***

Клятва

Сердцем сокол
Клятву поет,
Сердцем клятву
Дает джигит.
Седлает коня,
В стремена встает
Сыплются искры
Из-под копыт.

Там, где летел он
На верном коне –
Танки и пушки
Дымились в огне.
Смерти джигит
Не страшился в бою
Где же он взял
Эту силу свою?

Крепче чем меч
И верней скакуна
Клятва джигита,
Что сердцем дана.
Просто всем сердцем
Любил он народ.
Просто две клятвы
Джигит не дает!

***

Песня о храбром джигите

Мчался храбрый джигит
На гнедом скакуне.
В чистом поле
Он с вражеской ратью схлестнулся,
Но без всадника конь
Проскакал в тишине
По родному селу,
А джигит не вернулся.

В чистом поле погиб он
В неравном бою,
И окрасилась кровью
Трава молодая.
Но простреленный стяг
Он, как клятву свою,
Младшим братьям своим
Завещал, умирая.

Над могилой
Бессмертное знамя горит…
В каждом доме тебя
Поминают любовью,
В каждом сердце живёт
Твоё имя, джигит,
И склонилась страна
К твоему изголовью.

***

Цветы

На луга, на луга, на луга, детвора!
Пусть от вашего смеха, и пенья, и гама
Улыбнутся усталые добрые мамы.
Да и вам позабыть про печали пора...

Там цветы! По раздолью лугов и полей
Разбежались цветы, убегая в овраги.
Там нарциссы, гвоздики, там алые маки —
Как похожи они на улыбки детей!

Это ветер струится — послушай, замри!
Приглядись — сколько щедрости в солнечном свете
В пёстрых шапочках пляшут цветы — это дети,
Дети матери ласковой — Нашей Земли.

Здесь когда-то легла злого ворона тень,
Здесь когда-то война, как гроза, грохотала.
Сколько храбрых бойцов с поля боя не встало,
Сколько ночью пылало вокруг деревень!

В те года, в те гремучие наши года,
Шли за Родину в бой мы сквозь бури и грозы.
И остались в лугах чьи-то горькие слёзы,
И осталась в земле наша кровь навсегда.

Эти слёзы и кровь напоили росток,
Что над Родиной вспыхнул победным салютом,
И весна зацвела, засияла, и людям
Подарила земля свой весенний цветок.

Он проклюнулся там, где ударил снаряд,
Там, где рана чернела в заснеженном поле.
Слишком сердце земли трепетало от боли —
Оттого так цветы в тихом поле горят.

Собирай полевые цветы, детвора!
Как прекрасны они, как свежи и лучисты!
Принесём их бессмертным солдатам Отчизны.
Наступила теперь золотая пора.

Но у каждого сердце задето войной.
Вы, узнавшие взрослые наши печали,
Не забудьте: о вас, мы о вас вспоминали,
В час последний весь шар обнимая земной.

 Пахнут миром цветы. Пахнут счастьем они.
И лицом зарываясь в большие букеты,
Вы вдыхайте все запахи нашей победы!
Вы живёте в такие счастливые дни!

Вы и сами цветы средь полей и лесов.
Вы и сами цветы нашей Родины милой.
В каждой жилке стучат с той же прежнею силой
Капли пролитой крови погибших отцов.

Детвора, дорогие мои сорванцы,
Как же вас не любить, как же вам не дивиться:
Глядя в ваши родные и ясные лица,
День грядущий увидели ваши отцы.

Так цветите, цветы! Миновала беда.
И когда-нибудь люди забудут ненастье;
В той последней войне мы сражались за счастье
И теперь вам вручаем его навсегда!

Муса Джалиль стихи о войне для детей

Стихи на конкурс чтецов , которые невозможно слушать без слез - видео

Варварство

  

Красная ромашка